– Можно ли сказать, что в последние годы вектор внимания редакции сместился на отражение взгляда бизнеса?
– Я уже сказал, что отражением интересов бизнеса мы занимались всегда. Руководители РЖД в свое время полушутливо отмечали: вы на 30% отражаете нашу позицию, на 70% – клиентов и партнеров. Мы никогда линейкой это соотношение не замеряли, но для нас действительно было важно сбалансировать мнения, опубликованные на страницах журнала. И мы от этого принципа не отступаем.
Однако впечатление о большей приверженности именно партнерам, а не ОАО «РЖД» может возникнуть из-за того, что работа редакции напрямую зависит от препятствий, с которыми мы сталкиваемся на пути получения информации. Монополия за последние, наверное, лет пять стала более закрытой в обсуждении проблемных вопросов, что не может не отражаться и на объемах присутствия РЖД на страницах журнала. Кроме того, журнал в гораздо большей степени, нежели прежде, описывает ситуацию на всех видах транспорта, а не только железнодорожном. Однако мы все же стремимся находить точки взаимодействия и представлять взгляд всех заинтересованных участников какого-либо процесса на рынке, в том числе, безусловно, и Российских железных дорог.
– Корпоративные издания зависят от своих учредителей, а коммерческие – от рекламодателей… Как на рынке, где властвует экономика, сохранить независимость в отражении информации и от последних тоже?
– Я бы хотел все-таки внести небольшую поправку. СМИ зависят прежде всего от своих читателей, именно аудитория формирует потребительную стоимость издания, именно ее интерес в первую очередь вызывает внимание рекламодателей. И такая аудитория у журнала есть, мы ей гордимся. Значительная ее часть – наши постоянные подписчики. Отвечая непосредственно на Ваш вопрос, могу сказать, что мы стремимся к этому. У редакции нет якорных рекламодателей, от которых бы кровно зависело финансовое положение журнала, что крайне важно с точки зрения экономической независимости и сохранения аутентичной редакционной политики. Нередко на страницах журнала выходят и некомплиментарные материалы, которые касаются наших рекламодателей. Но суть журналистики такова, что пропускать актуальные темы мы не можем, какую бы крепкую дружбу ни водили с заинтересованными лицами.
С другой стороны, когда компания идет на контакт, в том числе и в коммерческом плане, у нас устанавливаются более крепкие отношения, результат которых естественным образом отражается и в информационной политике: представители компании активнее выступают в качестве экспертов, комментируют события рынка транспортных услуг, выступают на наших публичных мероприятиях и т. д.
– Расскажите, пожалуйста, о материале или проекте, которым Вы, как главный редактор журнала, гордитесь. Может быть, есть тема, которая поднималась на страницах «РЖД-Партнера» и запомнилась Вам на долгие годы?
– Одна из главных наших удач – отражение реформы железнодорожного транспорта. С конца 1990-х годов железная дорога находилась в активной стадии реформирования. Мы уделяли серьезное внимание всем этапам этого процесса.
Позиция журнала всегда была умеренно либеральной. Мы исходим из того, что необходимо создавать конкуренцию там, где это возможно, и осуществлять жесткое регулирование там, где объективно существует монопольный сектор. Но, естественно, следуя классической журналистской практике, мы давали разные точки зрения, стараясь оставаться «над схваткой». Конечно, это вело к столкновению позиций на самых разных уровнях.
Был и такой случай: когда я работал главным редактором газеты «Гудок», журнал «РЖД-Партнер» опубликовал подборку дискуссионных статей на тему реформы, среди которых была и статья профессора ПГУПС, в которой он критиковал выбранный принцип реформирования. По мнению исследователя, лучше было бы не создавать централизованную компанию, а проводить акционирование железных дорог как субъектов хозяйственной деятельности. Это вызвало болезненную реакцию в ОАО «РЖД». Я тогда стоял чуть ли на грани увольнения, естественно, из «Гудка», и, думаю, уже не секрет, что первый вице-президент РЖД Вадим Николаевич Морозов дважды разговаривал с президентом компании, объясняя, что это была полемика, и она важна для рынка и вообще для пользы дела. Вот так полемика о свободе рынка породила полемику о свободе слова. Я, слава богу, узнал об этой истории постфактум, так что нервные клетки остались в организме.